Таким образом, идея Цукерберга об объединении людей вполне своевременна. Но смотреть нужно не на слова, а на дела, и, чтобы воплотить эту идею в жизнь, Facebook потребуется полностью изменить свою бизнес-модель. Трудно выстроить глобальное сообщество, зарабатывая деньги на привлечении интереса людей и с последующей продажей их внимания рекламодателям. Тем не менее похвально уже само стремление Цукерберга сформулировать идею. Большинство корпораций считают своей главной целью получение прибыли. Они убеждены, что вмешательство государства должно быть минимальным, а люди должны довериться рыночным силам, которые примут за них действительно важные решения[85]. Поэтому, если Facebook на самом деле намерена создавать сообщества людей, тот, кто боится, что эта социальная сеть заберет себе слишком много власти, не должен с криками о Большом Брате заталкивать ее назад, в корпоративный кокон. Наоборот, им следует подталкивать другие корпорации, институты и правительства к конкуренции с Facebook, чтобы и они формулировали свои идеологические установки.

Конечно, сегодня у нас нет недостатка в организациях, которые жалуются на распад человеческих сообществ и пытаются их восстановить. Все, от феминисток до исламских фундаменталистов, занялись созданием сообществ, и в следующих главах мы проанализируем некоторые из этих попыток. Действия Facebook уникальны своим глобальным характером, корпоративной основой и глубокой верой в технологии. По всей видимости, Цукерберг убежден, что искусственный интеллект Facebook сумеет не только идентифицировать «значимые сообщества», но и «укрепить социальные связи и объединить мир». Это гораздо более амбициозная задача, чем использование искусственного интеллекта для управления автомобилем или диагностики рака.

Идея сообщества, выдвинутая Facebook, вероятно, представляет собой первую открытую попытку применить искусственный интеллект для централизованно планируемой социальной инженерии в глобальном масштабе. Поэтому ее можно считать важным прецедентом. Успех будет означать, что мы, скорее всего, увидим другие подобные попытки, а алгоритмы будут признаны новыми хозяевами человеческих социальных сетей. Неудача укажет на ограниченность новых технологий – возможно, алгоритмы хороши только в управлении беспилотными автомобилями и диагностике заболеваний, а в решении социальных проблем нам по-прежнему придется рассчитывать на политиков и священников.

В последние годы социальная сеть Facebook добилась невероятных успехов, и сейчас в ней больше двух миллиардов активных пользователей. Но для реализации нового видения потребуется перекинуть мостик через пропасть между онлайном и офлайном. Сообщество может зародиться как группа в сети, но для настоящего расцвета оно должно пустить корни в реальном мире. Если однажды какой-нибудь диктатор запретит в своей стране Facebook или отключит интернет, что будет с сообществами: они исчезнут или перегруппируются и нанесут ответный удар? Смогут ли они организовать демонстрацию в отсутствие интернет-связи?

В феврале 2017 года Цукерберг объяснял в своем манифесте, что онлайновые сообщества способствуют появлению офлайновых. Иногда это действительно так. Однако во многих случаях интернет-сообщество заменяет реальное, и между ними есть одно фундаментальное отличие. Реальные сообщества отличаются глубиной связей, недостижимой для виртуальных, – по крайней мере, недостижимой в ближайшем будущем. Если я болею и лежу дома, в Израиле, мои онлайновые друзья из Калифорнии охотно поговорят со мной, но не принесут мне тарелку супа или чашку чая.

У человека есть тело. На протяжении последнего столетия технологии отделяли нас от тела. Мы постепенно утрачивали способность обращать внимание на запах или вкус. Мы все больше погружались в смартфоны и компьютеры. События в киберпространстве нам интереснее, чем происходящее на улице. Поговорить с двоюродным братом в Швейцарии стало проще, а с супругом за завтраком – труднее: ведь он все время смотрит не на вас, а в смартфон[86].

В прошлом люди не могли позволить себе такую невнимательность. Древним собирателям приходилось всегда быть начеку. Бродя по лесу в поисках грибов, они высматривали на земле характерные бугорки. Они прислушивались к малейшему движению в траве, чтобы понять, не прячется ли там змея. Найдя гриб, они должны были очень внимательно разглядеть его: съедобный или ядовитый. Члены современных благополучных сообществ не нуждаются в подобной внимательности. Мы бродим среди полок супермаркета, одновременно отправляя сообщения со смартфона, и покупаем тысячи видов продуктов, одобренных системой здравоохранения. А потом едим любое, даже самое изысканное блюдо, проверяя электронную почту или уткнувшись в телевизор, и почти не обращаем внимания на вкус пищи.

Цукерберг говорит, что Facebook намерена «продолжить совершенствование своих инструментов, чтобы дать вам возможность делиться ощущениями» с другими[87]. Но люди, похоже, больше нуждаются в инструментах, которые связали бы их с собственными ощущениями. Ради того, чтобы «делиться ощущениями», людей побуждают смотреть на происходящее с ними глазами других людей. Если происходит что-то необычное, инстинкт пользователя Facebook заставляет его доставать смартфон, фотографировать, выкладывать снимки в сеть и ждать лайков. При этом человек почти не замечает своих чувств. Его чувства все чаще определяются реакцией социальной сети.

Человек, отделенный от своего тела, ощущений и физического окружения, вероятнее всего, почувствует себя изолированным и дезориентированным. Ученые часто видят причину этого отчуждения в ослаблении религиозных и национальных связей, но гораздо важнее потеря связи со своим телом. Миллионы лет люди жили без церквей и национальных государств – и, по всей видимости, прекрасно обойдутся без них в XXI веке. Но они не будут счастливы в отрыве от своего тела. Если вам некомфортно в своем теле, вы не найдете комфорта и в окружающем мире.

До настоящего времени бизнес-модель Facebook поощряла людей больше времени проводить в сети, даже если это оставляло им меньше времени и сил на занятия офлайн. Сможет ли компания принять новую модель, поощряющую пользователей выходить в сеть только при необходимости и уделять больше внимания физическому окружению, собственному телу и ощущениям? Как отнесутся к такой модели акционеры? (Схема подобной альтернативной модели недавно была продолжена Тристаном Харрисом, техническим философом и бывшим сотрудником Google, который предложил новый критерий – «хорошо проведенное время»)[88].